Преступление против человечности и человечества

Сегодня, когда мир балансирует на грани новой войны, особенно остро начинаешь понимать чувства тех, в чьи дома она пришла восемь десятилетий назад.

На сей раз у меня на столе копии актов, списков, протоколов и свидетельских показаний о злодеяниях фашистов на территории бывшего Руднянского сельсовета. Документы датированы ноябрём 1944 года – составлены спустя год после освобождения района. За выцветшими строками и пожелтевшими листами – людские судьбы. Двадцать девять убитых. Триста тридцать восемь угнанных в немецкое рабство. Из них большинство (209 человек) – молодёжь в возрасте до 25 лет и дети, многим из которых не исполнилось не только 10, но даже и трёх лет. А в числе остальных – взрослые и даже глубокие старики 1856 года рождения. И хотя захваченные оккупантами люди на тот момент не числились погибшими, многим ли довелось вернуться домой?
Как следует из акта районной чрезвычайной комиссии о расследовании злодеяний, учинённых немецко-фашистскими захватчиками над населением Руднянского сельсовета, путём опроса людей установлено, что за период временной оккупации с августа 1941 года по ноябрь 1943 года убито 18 мирных жителей сельсовета и 11 военнопленных. Красноармейцы, оставшиеся на территории Совета, хотели уйти в партизанский отряд, но были выданы сообщниками немцев и арестованы. Их подвергли всевозможного рода издевательствам, побоям. А затем раздели до нижнего белья при сильном морозе – это происходило в декабре 1942 года – и увезли раздетыми за 15 километров в Корму, где несколько дней над ними измывались фашистские каратели, избивали их, а затем расстреляли. Местные граждане расстреливались на глазах своих родителей, детей и близких за попытки побега от угона в рабство или пойманные в лесу. Их убивали после предварительных издевательств над ними. Самые старшие из расстрелянных фашистами – Агафья Горбатовская 1865 года рождения, Пётр и Митрофан Ларченко 1870 года рождения. Самый младший – Михаил Козлов – родился в 1938 году. Пять из восемнадцати расстрелянных мирных жителей родились с 1923 по 1926 год – на момент гибели не всем из них было даже 18 лет.
Страшные мгновения казней и прощания навсегда остались в памяти тех, кто их пережил. В протоколах опросов очевидцев по сей день сохранились факты о злодеяниях нацистов. Конечно, в момент, когда они были записаны, показания свидетелей собирались непосредственно для расследования преступлений. Сейчас они звучат напоминанием потомкам о том, какова ценность мира и цена войны…
Очевидцем ареста и описанных выше издевательств над военнопленными стала жительница деревни Рудня Анна Анисенко. Помимо этого, она в ходе опроса рассказала о том, как в октябре 1941 года Роман Гордеенко 1917 года рождения пришёл домой из плена и жил до 10 января 1942 года. Его арестовали полицейские по подозрению в агитации против немцев, направили в Корму, где и расстреляли 14 января. Даниил Нестеренко 1901 года рождения 25 сентября 1943 года убегал от фашистов. Его заметили немец и власовец, догнали и приказали поднять руки вверх. Он поднял, и в этот момент власовец убил его выстрелом из винтовки в голову. В этот же день во время эвакуации были взяты в рабство 14 жителей деревни Рудня от 1870 до 1926 годов рождения.
Житель ныне отселённой деревни Косель Ягор Прохоренко в заявлении с просьбой расследовать преступления фашистов и протоколе опроса говорит об угоне в немецкое рабство жителей деревни и 4 военнопленных красноармейцев. 2 октября 1943 года в деревню Косель явилась немецкая воинская часть. По-дворным обходом солдаты и офицеры заставили всех выйти и выбраться из своего населённого пункта в д. Остров по шоссейной дороге. Люди же пошли не по указанному направлению, а в лес. Двое суток жили в лесу, а затем немцы устроили облаву, выгнали всех из леса и направили в деревню Бычь Бычанского сельсовета, где молодёжь отделили и отправили на работу, а стариков, женщин и детей отправили в направлении Рогачёва. Многие сумели сбежать, скрыться в группе не эвакуированного населения, а 16 человек угнано в немецкое рабство – и их судьба осталась неизвестной.
Павел Цыкуненко из деревни Остров просил комиссию расследовать факт убийства его сына Владимира 1924 года рождения. 2 октября на территорию колхоза Красный Прудок явились фашисты и приказали населению собраться в указанное место. Некоторые семейства, в том числе и Павел Мартынович с сыном не выполнили распоряжение и скрылись. А тех, кто пришёл, угнали в деревню Бычь, на пути к которой молодёжь и мужчин трудоспособного возраста отобрали и отправили на рытьё канав и другие работы. Остальных отправили в город Рогачёв. По пути многие разбегались, а оставшихся в их распоряжении 41 человека угнали в рабство. В 1944 году, когда проводился опрос, о них не было никаких известий. Как далее следует из показаний опрашиваемого, они с женой, сыном Владимиром и другими сбежавшими около двух месяцев в октябре и ноябре скрывались от оккупантов в лесах, болотах и кустарниках: «Во время очищения нашей территории от немецко-фашистских захватчиков их солдаты двигались на нас, бывших в кустарниках. Сын мой Владимир задумал сделать перебежку и тут же был убит на моих глазах».
В заявлении жителя деревни Студенец Михаила Андреенко говорится следующее: «Во время оккупации нашего района 13 августа 1941 года немецкие воинские части обстреливали деревню и убили мою дочку Дуню 1926 года рождения и других граждан». И среди перечисленных погибших – трёхлетний Михаил Козлов. Через четыре дня, когда карательный отряд разыскивал красноармейцев, убили встретившуюся на улице Ольгу Курдаеву 1926 года рождения. Захватчики учиняли расправы и во время отступления. В 1943 году жители спрятались в ближайший лес, который затем блокировали каратели, нашли восемь человек из деревни Студенец и расстреляли. При этом большинство из погибших были 1865-1873 годов рождения – пожилые люди, которым просто не хватило сил спастись… Рассказывает он и об односельчанах, 28 сентября угнанных фашистами в рабство после боя с партизанами. Об этих же людях вспоминает в своём заявлении и Алёна Синигаева: «В сентябре 1943 года войсками жандармерии были убиты в лесу жители нашей деревни, в том числе и мой муж Мартин Исакович 1908 года рождения».
Показания Максима Степаненко из деревни Кобыличи похожи на предыдущие: 1 октября в деревню прибыли фашисты, приказавшие собраться в одном месте всему населению, затем немецкие солдаты и офицеры отобрали молодёжь и трудоспособных мужчин в количестве 14 человек, их угнали в неизвестном направлении – и больше ничего о них не известно. При попытке сбежать из сборного пункта была убита Параскева Грищенко 1918 года рождения. А 2-3 октября в лесу в качестве партизана был убит житель деревни Михаил Цивоненко 1923 года рождения.
Анна Мироненко из деревни Курганье в ходе опроса рассказала, что осенью 1941 года в деревню Курганье пришёл военнопленный Иван Филипенко, по его словам уроженец Казанской области. Некоторое время – около года – он жил у Марии Мироненко. При вызове всех военнопленных в комендатуру Кормы он не явился. В итоге за ним приехала полиция. Увидев полицаев из окна, он в одном белье успел сбежать в лес, где прятался до ночи. Ночью пришёл к Анне Осиповне, которая его впустила в квартиру отогреться, а утром спрятала в сарае в сено. Но затем беглеца нашли, ввели в избу, избили и арестованного увезли в подвал в Корму. Несколько дней фашисты и их приспешники издевались над ним и впоследствии расстреляли. А односельчанина Анны Осиповны Анатолия Харунова 1929 года рождения угнали в немецкое рабство.
Ещё страшнее воспоминания жителя ныне отселённой деревни Лобырёвка Марка Маисеенко о том, как собранных вместе жителей деревни немцы угнали в неизвестном ему направлении. Некоторым удалось сбежать в пути. При попытке побега Арина Пракопенко 1897 года рождения была тут же на глазах у всех убита немецкими солдатами. Остальных 238 человек фашисты угнали в рабство.
Каждая человеческая жиз-нь уникальна. Двадцать девять погибших и сотни ушедших в безвестность судеб навсегда останутся невосполнимой потерей и незаживающей раной…

Олеся Шутикова по материалам, предоставленным прокуратурой Кормянского района